В этом году TravelLine исполнилось 10 лет. Вместе с исполнительным директором Ромой Ефремовым ответили на вопросы отельеров: от истории создания компании до планов на будущее.
Как собралась команда, и кто стоял у истоков?
Александр Галочкин: Если совсем истоки брать, то начиналось все с небольшой компании студентов-однокурсников. Нас было четыре человека. Мы делали программное обеспечение на заказ. В 2003 году поступил заказ на систему бронирования для шотландской компании iBooking. В следующие пять лет делали для них системы онлайн-бронирования для разного бизнеса: от автобусов до отелей. Дела шли хорошо, и нашей системой в итоге пользовались больше тысячи европейских отелей. А в 2008 году мы решили, что российским гостиницам тоже пора зарабатывать в Интернете.
Сделали самый первый прототип системы бронирования. После этого все завертелось: из прототипа выросла уже большая, сложная система. И то, что сейчас является лидером рынка, произошло из тех времен десятилетней давности.
Как выглядел первый офис?
Александр Галочкин: Первый офис TravelLine был довольно приличный. Находился он в самом высоком здании Йошкар-Олы, слегка напоминал пентхаус. С него открывался шикарный вид на город, но это было потом... Сначала офисом служили съемные квартиры: они были разной степени убитости, в том числе исключительно убитые. Сейчас наш новый офис, хочется сказать, самый лучший офис в городе. Но я так говорить не буду, я так просто подумаю. Мне кажется, мы в топ-3 точно.
В какой атмосфере работали на стадии стартапа?
Александр Галочкин: Атмосфера была просто сумасшедшая. Мы чувствовали себя суперкомандой, которая должна за короткое время сделать суперрезультат. Где-то это было похоже на работу спецназа, когда группе «Альфа» дают задание взять дворец Амина. Мы чувствовали себя такой группой «Альфа»: просто шли, брали неприступные крепости, взрывали за собой мосты, прокладывали дороги, в том числе в космос. В гостиницу «Космос». Было весело и, честно сказать, я по тем временам скучаю. Атмосфера стартапа в какой-то момент исчезает, меняется на другую, более спокойную.
Роман Ефремов: Не хватает безбашенности. Сейчас, когда клиентов и рисков много, надо каждый свой шаг выверять. А тогда клиентов было ноль, рисков много, но мы их не боялись, потому что не знали об их существовании. И надо было очень быстро действовать, бежать, не спать… Если сейчас такой режим включить, я б сказал «да» и еще раз «да». Все-таки хочется снова «Роллтонов» поесть!
Почему решили разрабатывать именно модуль онлайн-бронирования?
Александр Галочкин: Потому что у нас самый большой опыт был именно в этом. Еще мы понимали, что создаем совершенно новый продукт, идем в какой-то степени против сложившихся стереотипов. Мы на тот момент многого не знали. Просто было понимание, что есть тема, в которой мы неплохо разбираемся, и в России этого пока нет.
Роман Ефремов: До этого мы долго пилили решения для заказчиков аутсортинга. И наш друг Юра Усков качал тогда проект FlashSpring, сейчас iSpring, и говорил: «Ребята, нужно работать не на дядю, а на себя. Создавать новое, а не просто проедать заработанные деньги. Потому что если ты вкладываешь свою душу, время, энергию, силы во что-то свое, то от этого будет отдача долгосрочная. Если делаешь работу на заказ, то ты вложил силы, душу энергию, получил деньги и проел. Все… Ты пустой. И нужно снова двигаться, отдавать кому-то душу». Мы долго жили с этой мыслью, и настал, видимо, тот момент, когда мы решили: «Блин, в этом что-то есть!». Да, в этом что-то есть.
Когда занимались разработкой проекта, хотели заработать на жизнь или сделать проект мирового уровня?
Александр Галочкин: Наверное, и то, и другое. Потому что на жизнь тоже хотелось зарабатывать. Даже в какой-то момент это была первичная задача — сделать самоокупаемый продукт самоокупаемым.
Роман Ефремов: Мирового уровня? Да мы и не знали, что это — мировой уровень. Да и сейчас, наверное, его сложно представить. А по поводу зарабатывания на жизнь... TravelLine создавался как некая мечта — сделать лучше, чем ты можешь сейчас, сделать какой-то прорыв. И это помогало не просто зарабатывать на жизнь, потому что мы не знали, взлетит или не взлетит. Не было каких-то планов, стабильности. Был порыв, была страсть, и было терпение. Стиснув зубы, надо было идти и делать. Делать, пока не увидишь берега́. И вот когда мы стали их замечать, тогда-то крылья и выросли, и мы полетели…
Как отреагировал рынок: с восторгом или недоверием?
Александр Галочкин: Никакого восторга не было. Рынок нас тогда записал в какие-то мелкие жулики, которые хотят нажиться на чужом горе. Аргументы, что за всем этим стоит серьезная работа программистов, и что во всем мире люди бронируют через Интернет, никого не убеждали. Народ считал: «Вот, у нас есть сайт. Мы его продвигаем, деньги тратим, да и сам сайт денег стоил! А вы тут пришли на все готовое и айда деньги зарабатывать?! Не бывать этому!». То есть рынок нам тогда сказал решительное «нет».
Когда модуль бронирования увидел свет?
Александр Галочкин: За год сделали первый прототип системы онлайн-бронирования, в марте 2009 года решили его презентовать. Открыли «Яндекс», нашли ближайшую выставку. Ей оказалась Международная туристическая выставка «Интурмаркет». Попали туда чудом: за две недели до начала кто-то отказался от участия, и нам достался шикарный стенд напротив входа.
Роман Ефремов: Раз мы IT-компания, технологичные, то и стенд хотели сделать соответствующим. Купили с Сашей синие рубашки, черные брюки и туфли, взяли самый большой плазменный монитор и крутили на нем презентацию с кучей анимаций. Там были и вылеты денег, и залет гостей в отель… Я до сих пор смотрю на нее с умилением.
Как завоевали первого клиента? Почему они вам все-таки доверились?
Александр Галочкин: Первый клиент, у которого прошла наша бронь это был бизнес-отель «Таганрог» четырехзвездочный. Я помню, мы прямо сидели и глазам своим не верили, что это наконец свершилось, что через нашу систему кто-то забронировал. В тот день мы высыпали на крышу офиса. Это был июнь 2009 года.
Роман Ефремов: Да, шампанское открыли... И ждали: вот-вот, сейчас деньги придут в отель. Бронь была гарантирована картой. Мы и не знали тогда, что эту бронь надо еще подтверждать. В итоге мы отметили, потратили последнее на это шампанское. А потом деньги вернулись обратно гостю. Это был такой первый блин комом. И вот это, наверное, хорошо.
Как происходит разработка продукта сейчас? Откуда берете идеи и как воплощаете?
Роман Ефремов: Все просто! Есть такое выражение: идеи витают в воздухе. Наверное, удалось накопить набор идей и мыслей, подсмотреть, что делают другие, подслушать,что хочет отельер. Помогают сами клиенты, от которых поступает нескончаемый поток запросов, улучшений и изменений. Ежедневно сотни таких запросов распределяем по категориям: «на будущее», «сейчас», «немедленно».
Чем бы занимались, если бы не были IT-шниками? Может, хотели стать рок-звездами?
Роман Ефремов: Я хотел стать в детстве космонавтом, а потом конструктором ракет. Юра Усков мне говорил, что это самая крутая профессия. А когда я пошел в Политех, и отучился 5 лет, компьютеры мне шансов не оставили, потому что мне с ними было очень интересно. Других вариантов не вижу. Компьютерщик. Кибернетик.
Александр Галочкин: Мне всегда нравилось работать с людьми. И если бы я был кем-то другим, то наверное это было бы связано со сценической работой. Может быть, не рок-музыкантом, но каким-нибудь артистом эстрадного-разговорного жанра можно. Рок-звездой? У меня было увлечение гитарой курса до второго. В Политехе я играл ней по 10 часов в день. А так, IT-шная специальность в этом плане универсальная: будучи IT-шником, ты можешь быть и рок-звездой, и артистом, и путешественником.
О чем мечтаете сейчас?
Александр Галочкин: Я мечтаю мир посмотреть. А если про работу говорить, то я, конечно, мечтаю, чтобы компания продолжила развиваться. Жизнь показывает, что эта история бизнеса может быть очень хрупкая. Пара-тройка стратегических ошибок и все. Огромные компании типа «Кодак» банкротятся за два года, просто пропустив очередной технологический рывок. А мы как раз работаем в нише, где творят эти инновации. Технологические прорывы — это очень важно. Если мы где-то прощелкаем, то нас просто в короткое время не станет. Поэтому нам самим приходится быстро бегать, быстро думать и немножечко заглядывать вперед.
Что будете делать, когда команда перестанет помещаться в этот офис? И как быстро, по-вашему, это произойдет?
Александр Галочкин: У нас такое бывает: мы когда въезжаем в новый офис, думаем, что это навсегда. Потом раз, и он заканчивается. Так уже раза 3 было. Поэтому, когда перестанем вмешаться в этот офис, построим небоскреб на берегу Кокшаги.
Что вы готовы сделать ради команды?
Александр Галочкин: Все что угодно. Приходилось даже вылавливать гопников, которые били наших сотрудников, в очень жесткой манере. Команда на самом деле — это наша семья. Нет таких вещей, про которые можно сказать: «я вот это сделаю, а это — нет».
Роман Ефремов: Готовность прийти всегда на помощь, подставить плечо. И знать, что твои ребята тоже готовы всегда сорваться и помочь. Вот это позволяет двигаться долго, далеко и счастливо. Это взаимоуважение, взаимопомощь.
Три лучшие фишки, которые видели в отелях?
Александр Галочкин: Сервис, сервис и еще раз сервис. Когда ты попадаешь в крутой отель с точки зрения сервиса, то чувствуешь себя как в другом измерении. Но на самом деле, чтобы такой сервис сделать, требуется не так много: встречное движение к клиенту, вежливость, команда, которая относится к гостю не как к источнику денег, а как к человеку, который просто приехал отдохнуть. Это всегда какая-то теплая история.
Готовы ли вы продать TravelLine? И если да, то за сколько?
Александр Галочкин: Как говорят, нет таких бизнесов, которые бы не продавались. Конечно, если к нам приедут на камазе с деньгами, то отказаться будет невозможно. Но, наверное, не хотелось бы его продавать, потому что это интересно. Это тот случай, когда хобби и работа так успешно совместились. Мне нравится заниматься развитием компании. Если вдруг все продать, выйти в кэш, то что дальше делать, я ума не приложу. Стать пенсионером? Что-то вроде рановато.
Роман Ефремов: Я несколько раз встречался с мнением о том, что надо выйти в кэш. Начать что-то новое, а это тиражировать. Но я живу TravelLine, живу друзьями, которые тут работают. Это даже не хобби, не работа, это — жизнь. Готов ли я ее продать, чтобы на что-то новое поменять? Наверное, нет.
